Встреча с Легендой. Сергей Тетерский

03.05.2017

В апреле 2017 мне удалось встретиться с Сергеем Владимировичем Тетерским — человеком, который в лагерном сообществе считается одним из самых востребованных тренеров, экспертом образовательных и воспитательных программ, а также многих федеральных конкурсов. Кроме этого, он является основателем Общероссийской общественной организации «Детские и молодёжные социальные инициативы» (ДИМСИ) и председателем экспертного совета по воспитанию при Комитете по образованию и науке Госдумы Федерального собрания РФ.
АЮ: Здравствуйте, Сергей Владимирович!
СВ: Здравствуйте!
АЮ: Мы начинаем и заканчиваем наши интервью, традиционными блиц-вопросами. Вы готовы?
СВ: (улыбается) Всегда готов!
АЮ: Сергей Владимирович, если спросить у ваших друзей – «В чем ваша сила? Что вы умеете делать лучше других?» — что они ответят?
СВ.: Тетерский делает гениальными других людей.
АЮ: А кто ваши самые «гениальные» ученики?
СВ.: Члены сборной Российской Федерации по счастью, в которой я – играющий тренер. Моя любимая Светлана – самая лучшая супруга на свете, мы делаем друг друга гениальными 20 лет. Ещё это Роман Морозов, Евгений Шелковой, Павел Бубенков, Константин Мартынов, Константин Андреев, Константин Бронников, Юлия Ромашина, Егор Казаков, Екатерина Формальнова, Андрей Дмитриев, Ольга Тебенькова, Екатерина Потехина, Людмила Конкина, Иван Лугов, Руслан Ткаченко, Екатерина Князькова… Я надеюсь, что в каждом регионе среди людей, которые занимаются позитивным воспитанием и молодежной политикой, есть мои ученики-последователи и каждый по-своему гениален. Мало учителю объявить своих воспитанников любимыми учениками. Куда важнее их восприятие кого-то Учителем. Все перечисленные и многие другие люди, подаренные мне судьбой, сегодня для меня Учителя. Потому и гениальные!
АЮ: Представьте, что издается ваша новая книга. Какие три предложения будут на обороте книги рядом с вашей фотографией?
СВ: Это будет фотография моей любимой семьи с подписью: «Семья добрых, весёлых, энергичных, много путешествующих во времени и в пространстве счастливых людей, которые научились сами и учат других радоваться счастью ближних».
АЮ: Про путешествия можете не рассказывать, меня эта смена геотэгов в ваших постах на Facebook всегда поражает, практически каждую неделю, а то и раз в три дня новый город. Вчера еще вы были в Екатеринбурге, а сегодня уже Новосибирск. Тяжело даётся такая нагрузка?
СВ.: Считаю, что отдых – это смена дыхания. То есть чем больше нагрузок, чем больше смены деятельности, тем быстрее мы восстанавливаемся.
АЮ: Я совсем ничего не знаю про вашу деятельность в лагерях, вы работали когда-либо вожатым?
СВ.: Конечно! С 14 лет был помощником вожатого, потом вожатым, старшим вожатым, заместителем начальника лагеря и собственно начальником, а также научным руководителем целого спектра лагерей. Несколько лет я провёл в «Орленке», будучи руководителем специализированных смен, начиная от ста человек и заканчивая тремя тысячами детей. У меня обширный послужной список. Прошел все этапы лагерей и даже немного поработал в управлении образования, был федеральным чиновником. Но самый интересный опыт – это вожатство и учительство, конечно.
АЮ: А вы сами про себя можете сказать, что были хорошим вожатым?
СВ.: Нужно спросить у моих детей был ли я хорошим вожатым…. Есть вещи в прошлом, за которые мне сейчас досадно, но все они происходили от бессилия, когда просто не знал, как правильно сделать, мог сорваться и прикрикнуть. С возрастом я многое понял, благодаря моим учителям: лучше говорить убедительно тихо – и это будет гораздо доходчивей для ребёнка. Конечно, всегда есть вещи, которые можно сделать лучше. Это как со сменой, каждая последующая будет всегда лучше предыдущей.
АЮ: А какой ваш любимый лагерь?
СВ.: Ну, наверное, это все-таки Всероссийский детский центр «Орлёнок». И еще, «Горнист» — лагерь пионерского актива и «Искра» — лагерь комсомольского актива в моём родном Забайкалье, откуда я стартовал. Эти два региональных лагеря здорово повлияли на мою судьбу.
АЮ: А вы когда-нибудь руководили вожатским отрядом?
СВ.: Да, мне посчастливилось несколько лет руководить вожатскими отрядами региональных и больших федеральных детских смен.
АЮ: За какие качества вы бы взяли вожатого в свою команду?
СВ: Важно не только прочитать резюме и посмотреть, как человек улыбается, но и посмотреть на него в деле. А если время позволяет, то у нас есть много инструментов для выявления нужных качеств. Мы долго работали с американской программой «Старший брат, старшая сестра», в которой моделировали такие пары «братьев и сестер». Программа создана старейшей благотворительной организацией «Big Brother Big Sister», которая изначально помогала людям-переселенцам адаптироваться в новой среде. Эта методика в адаптированном для наших смен виде, позволяет не допустить человека, не способного работать с детьми, представляющего риск не столько для детей, сколько для себя к вожатской работе. Мы часто использовали «BBBS» при подборе напарников на смену. И на 99% это работало! Механика конечно очень сложная, только в опроснике 200 вопросов, но люди подбираются в команду по принципу тетриса, и результат получается в итоге великолепный. Эта технология подробно описана на сайте http://bbbsrussia.org и по ней в России сейчас работает 12 регионов.
АЮ: А все-таки про ценности… Какими они должны быть у человека в вашей команде?
СВ.: Он должен любить то, что делает. Причем искренне и открыто, это должно быть заметно. Ведь мы обучаем не тому, что знаем и умеем, а тому, что любим. Привожу всегда пример. Очень яркий, талантливый, роскошный вожатый, но курит. Любит курить. Но так как он вожатый, то говорит детям, что курить вредно. Но детей ведь не обманешь. И тогда они начинают рассуждать таким образом: «он ведь классный, у него все получается, но курит. Значит в этом нет ничего страшного, я тоже могу курить и у меня все будет получаться». И тут рассказы о том, что курить плохо — просто лицемерны. Такие вожатые – дискредитация педагогики. Есть много интересных методик, позволяющие понять, во что человек влюблен. Ведь влюбленность проявляется через органы чувств, а их всего пять. В общем, я бы выбирал тех, кто искренне влюблен во что-то хорошее, влюблен с азартом. На самом деле, когда мы обучаем педагогическим догмам, мы не говорим самого главного: в педагогике самое главное – это любовь. Если что-то любишь, ты легко научишь любить это других.
АЮ: Какие три качества должны быть у руководителя современного детского лагеря?
СВ.: Прежде всего, он должен быть образцом. То, что он говорит — должен сам делать. Если он борется за здоровый образ жизни, то сам должен вести здоровый образ жизни, если он за чистоту языка — то сам должен говорить красиво и правильно. То есть он должен выступать эталоном того что говорит, как для вожатых, так и для детей. Второе – позитивное восприятие жизни. Позитивность – это основа ответственности. Если осознаешь, что где-то что-то не позитивно, ты стараешься это изменить. И конечно энергия, коммуникабельность, созидательность: от этого зависит и взаимодействие с сотрудниками, и поиск партнеров и позиционирование своего лагеря во внешнем мире.
АЮ: Как вы думаете, если бы организовывалось высшее учебное заведение, где бы обучались управленцы сферы детского отдыха, будущие директора лагерей, какие методы и подходы там должны учитываться, по каким учебникам готовить такие кадры?
СВ.: Удивительный вопрос! Как раз в моей новой книге «Воспитание кадров современной России» я доказываю, надеюсь убедительно, что воспитывать, прежде всего, нужно руководителей, находящихся на вершине управления. А уже они, будучи образцом, становятся заразительным примером для тех, кто по-настоящему воспитывает. Сейчас образование управленцев в регионах происходит краткосрочно, часто формально, только для корочки. Сегодня остро необходимы другие подходы. Каждый руководитель должен быть исследователем. Чтобы ни говорили, про то, что в детских лагерях должны работать особые люди, но деятельность любого руководителя должна быть технологична, и хороший начальник – это тот, кто может представить свой опыт как технологию. Не только для себя составить чек-лист, но и суметь объяснить другим как правильно работать. Если ты технологически овладел чем-то, то это происходит у тебя на автомате — становится привычкой, как чистить зубы. Каждый процесс должен быть описан и разложен на технологии. Например, как работать со спонсорами и поставщиками — раз-два-три-четыре-пять, что делать с кадрами — раз-два-три-четыре-пять, как работать с документацией — раз-два-три-четыре-пять. Когда будет прописана механика каждого процесса, деятельность руководителя станет понятной и прозрачной, и директора лагерей станут спокойными, уверенными и результативными.
АЮ: А всё-таки, если создавать такое специализированное высшее учебное заведение, кого бы их современников вы бы пригласили преподавать в таком ВУЗе?
СВ.: Естественно, моего научного руководителя кандидатской, друга и наставника Любовь Евгеньевну Никитину, которая занимается не только прогнозом образования, у неё есть четко выверенная педагогическая позиция. Для неё педагогика это ценность и технология, объединяющая народ, позволяющая объединиться обществу, даже если оно рассогласовано по религиозным и политическим аспектам.
В списке приглашенных должна быть Людмила Серафимовна Нагавкина – педагог, профессор из Санкт-Петербурга, вместе с Царевой Н.П. и Титовой Е.В., она из школы Иванова Игоря Петровича. Очень обаятельный, душевный человек и в то же время глубокий и фундаментальный.
Конечно, я позвал бы руководить подготовкой начальников лагерей Бедерханову Веру Петровну, профессора из Краснодара. Она знала практически всех классиков педагогики, живших в 20 веке, и когда начинает говорить и рассказывать об этом, то прервать её невозможно, настолько это потрясающий рассказчик.
Если говорить об эффективных руководителях, я бы пригласил Евгения Александровича Ямбурга, хотя его позиция иногда довольно жесткая. Это знаменитый педагог, академик, доктор педагогических наук, директор своей собственной школы в Москве. Он написал книгу, которая называется «Педагогический Декамерон». Название уже хулиганское. Состоит книга из ситуаций, которые с ним случались в педагогической практике, и способов их решения. Получилась удивительная книга кейсов, то, чего так сейчас не хватает современному образованию.
Также я бы пригласил Василия Овчинникова. Он возглавляет компанию «Мосгортур». Это молодой парень, который очень долго работал в общественной организации «Студенческая община», один из авторов акции «Георгиевская ленточка». Руководитель самой крупной туристической компании в России. Его книга «Манифест правильного чиновника» сейчас одна из самых популярных, это тоже кейсовая история о том, как быть эффективным начальником.
АЮ: Кого из своих учителей вы можете привести в пример, как людей, которые много сделали для развития лагерей России?
СВ.: Выше, я уже многих перечислил. Хотелось бы еще сказать о моем первом учителе, это научный руководитель по дипломной работе — Татьяна Константиновна Клименко. Она руководила моим экспериментом по созданию тех самых лагерей комсомольского и пионерского актива. Она тот человек, который научил меня всю свою деятельность в лагере превращать в исследование. Она до сих пор проводит в Забайкальском крае слеты для молодых педагогов-исследователей. Я стараюсь каждый год побывать там. Свои выездные, сейчас уже межрегиональные слеты она превращает в удивительную лабораторию, поле совместной деятельности и обмена опытом. Это лагерь великих будущих педагогов-открывателей.
Еще не упомянул про Лолу Уткировну Звонареву, сейчас она секретарь Союза писателей Москвы, историк культуры, которая много сделала для того чтобы привнести культурный компонент в наших выездных лагерях ДИМСИ, именно она привела к нам Римму Казакову, Александра Щуплова, Владимира Лунина, Игоря Нагаева и других деятелей культуры, которые: безусловно, украсили наши смены.
АЮ: Если бы вы имели в своем распоряжении час аудиенции с президентом РФ и могли бы поговорить о дальнейшем развитии детских лагерей, о чем бы вы вели беседу?
СВ.: Я бы рассказал ему о препятствии современной законодательной базы нормальному функционированию лагерей. Если бы все лагеря соблюдали требования разных инстанций, которые выдвигаются на законодательном и нормативном уровне, то их все надо было бы закрыть. И в этом парадокс. Допустить такую ситуацию невозможно, иначе все 30 млн. детей, которые ежегодно отдыхают в лагерях, останутся в городах и разнесут их или сделают революцию. В самой системе и рассогласованности ведомств заложены предпосылки коррупционной составляющей. Если у тебя большой бюджетный лагерь, то ты еще получаешь снисхождение, покровительство от вышестоящих организаций, но становишься в безусловно зависимую от них позицию. А если это коммерческий лагерь, то ты должен только откупаться. А иначе закроют. Все время и деньги уходит на штрафы и согласования, нет прибыли. И создается впечатление, что все делается специально. Но поскольку я работаю в этой сфере, то доподлинно знаю, что никто намеренно палки в колеса не собирается ставить. Просто те изменения, которые вносят МЧС, они не согласуются с образованием, те инициативы, с которыми выступает налоговая, не согласуется с экономическим блоком. Нет единого руководителя всего лагерного движения страны до сих пор, к сожалению.
АЮ: Много ваших научных работ посвящено форсайтам, прогнозам, предвидению будущего. Как вы думаете, в каком направлении будут развиваться российские детские лагеря, и заложен ли вообще вектор развития в этой деятельности?
СВ: То, чем я занимаюсь, это ни в коем случае не классический форсайт, который предполагает создание экспертного заключения профессионалов о какой-либо ситуации, основанном на глубоком математическом, логическом и социологическом анализе. Моя технология – это история про коллективное, народное прогнозирование. И состоит она в том, что тренинговая группа находится как бы на качелях времени, и, перемещаясь вперед, на заданный промежуток, придумывает себе идеальное будущее, а по возвращению, каждый берет на себя ответственность за исполнение того, что он там себе нафантазировал. Это принятие на себя ответственности за то идеальное будущее, которое «я хочу». Поэтому мы и назвали технологию «Качели времени», а не форсайт, который нам всё время пытались приписать. Я до сих пор в шоке от черного форсайта, когда собираются эксперты, например, в области образования или семейной политики и пытаются представить будущее только в негативном ключе: «Все будет плохо, семья как институт развалится, образование коммерциализируется». У меня сразу возникает вопрос: «Коллеги, а вы зачем это делаете? Вы разве не несете за это ответственность?». Эксперт – это не тот, кто пытается напугать всех, а тот, кто меняет настоящее, чтобы жить в прекрасном будущем.
АЮ: А если просто помечтать, какими бы вам хотелось видеть детские лагеря?
СВ: Я в восторге от «Сириуса». Великолепный по базе и оснащению, это лагерь будущего. Такой должен быть в каждом регионе. Это здорово, что в нём бесплатны и путевки, и проезд. Это важно для талантливой молодежи. Все гениальные дети должны не просто получить путёвку, но и быть туда доставлены. Чтобы не только дети богатых родителей могли позволить себе отдохнуть в лагере. То есть лагерь будущего должен быть в первую очередь доступным. Наш лагерь ДИМСИ «Качели времени», я считаю тоже лагерем будущего. Он находится на территории «Орленка», лагерь палаточный, очень много связано в программе со скаутингом, созиданием. Ребенок учится самообслуживанию, усваивает нормативные модели поведения, мальчики учатся быть мужчинами, а девочки – женщинами. Развлечения и шоу – это здорово, но и про природу, частью которой мы являемся, тоже нельзя забывать.
АЮ: А есть ли еще примеры интересных лагерей в России, чей опыт вам не только симпатичен, но и значим для нашей науки?
СВ.: Естественно это «Орленок» — потому что родной, стал местом нашей первой встречи с супругой, богат талантливыми педагогами под руководством Александра Васильевича Джеуса. Безусловно, «Артек» – это мой первый Всесоюзный лагерь. В 20 лет загорелся быть там вожатым, но не сложилось, через неделю пришлось уехать назад в Читу, так как там меня ждали наставники по вузу, директор школы, где я был на ставке учителя географии, коллеги-учителя и классное руководство… Тот эксперимент, который сейчас разворачивается в «Артеке» мне очень симпатичен, хотелось бы чуть большего научного наполнения, а не спонтанности. «Артек» был долгое время законодателем всего лагерного движения, я считаю, ему этот статус нужно вернуть.
Также мне нравится ВДЦ «Смена» в Анапе, он взял профориентационное направление и даёт возможность ребятам не только отдохнуть, но и влюбиться в ту профессию, которую они выбрали. Еще есть лагерь «КомпьютериЯ» в Тверской области. Руководители «Компьютерии» сделали попытку отвлечь ребенка от компьютера с помощью компьютера. Это лагерь для ребят, которые увлечены компьютером, но, тем не менее, в программе очень много активности, спорта, лагерных дел, развивающих детей всесторонне.
Одним из лучших лагерей России является «Ребячья республика» в Тюмени. Там великий директор, организатор, педагог, общественный деятель – Шилова Лариса Владимировна. Когда я впервые познакомился с её лагерем, мне показалось, что это лагерь мечты. Оборудованный, богатый, презентабельный, и в то же время очень доступный, Это лагерь, который открывает большие возможности для ребят и вожатых, которые чего-то хотят достичь.
АЮ: Скажите, есть ли такой вопрос, на который вы бы сами хотели ответить, но его вам никогда не задают в интервью?
СВ: Особо не задают, я и не отвечаю. Ну например: «Что такое бытие?», «Бытие ли определяет сознание?». Или как у Чернышевского «Что делать?». Ну ведь интересные вопросы, но чего-то о таком не спрашивают (это было сказано так серьезно, и в то же время с такой иронией, что я зашлась в хохоте).
АЮ: Из ваших авторских смен, есть ли самая любимая, про которую вы можете сказать: «это я сделал хорошо, и я этой сменой горжусь?»
СВ.: Наверное, все экспериментальные смены, которые мы сделали в «Орленке». Показатель успешности в том, что они до сих пор живут. Потому что у них было хорошее научное обоснование. Мы всегда были нацелены на визуальные изменения, и они происходили. У меня есть тренинг, который называется «Как вырасти за час». Мы измеряем рост детей перед началом тренинга, и в конце. И всегда к концу рост увеличивается на 1-3 см. Почему? Потому что мы проводим с детьми упражнения, которые укрепляют уверенность в себе. А уверенность – это что? Это сильная вера в желаемое будущее, а значит, правильная осанка, при которой выпрямляются плечи, вытягивается шея. Непроизвольно рост увеличивается. Забавно, когда дети начинают спрашивать: «А можно еще час? Я еще хочу подрасти!». Укрепляя силу духа ребенка, ты взращиваешь его физически. Но самое прекрасное в этом тренинге, что к его концу понимаешь: главное рост духовный, а не физический, поэтому замеры делать бессмысленно. И большинство, кто в себе уверен, в конце тренинга сами себя не измеряют. Кого же тренинг затронул не до конца, для укрепления веры все-таки подходят к ростомеру. Это же до сих пор спорный вопрос в педагогике – насколько измеримы качества человека? Ведь зачастую в анкетах про результаты смены и дети, и взрослые, отвечают так, как будет лучше для спрашивающих, а не так, как они думают на самом деле. Результаты всех этих «исследований» условны. Но гордиться, прежде всего, нужно условиями, которые ты создал для того, чтобы все окружающие почувствовали себя выше, лучше, талантливее, гениальнее. Это относится не только к лагерю, тренингу и даже краткому публичному выступлению. Это – стиль жизни, привычка, выработанная годами позитивной жизни.
АЮ: Какая ваша любимая лагерная песня и почему?
СВ: В лагерях комсомольского актива мы пели песню А.Н.Лутошкина «Комсорги». Она про приключения, чудеса, искренность и командность. С неё все мероприятия начинались и заканчивались. Она для меня до сих пор самая трогательная и любимая.
АЮ: А какая ваша любимая книга?
СВ.: Родители (папа – железнодорожник, мама – учитель) с детства готовили меня к тому, что я буду военным врачом. Но в 10м классе я прочитал «Педагогическую поэму» Антона Семёновича Макаренко. И после этого объявил, что буду педагогом. Родители, мягко говоря, расстроились. Ведь это конец 80-х. Учитель – это было не очень престижно. Но я сделал свой выбор. Чему очень рад сам и чем гордится моя семья. Вторая история, связанная с Макаренко, произошла в Японии, когда я был на экскурсии на автомобильном заводе. Поразило, что там висят портреты российского педагога, огромные, в человеческий рост. Сотрудники объяснили: это ваш великий классик, и только благодаря нему у нас такая высокая производительность труда. И портреты Макаренко есть не только на заводах в Японии, но и в школах. Считаю, что для вожатых «Педагогическая поэма» — это настольная книга! Там ведь прописаны идеи и технологии, как вместе, с совершенно разными и неуправляемыми ребятами, создать коллектив. И Макаренко опередил время, написав «учебник» по коллективному воспитанию в виде кейсов – реальных педагогических ситуаций.
АЮ: Если бы вы могли обратиться ко всем вожатым и руководителям детских лагерей сразу, какое напутствие вы бы дали?
СВ.: У меня есть жизненный девиз, статус во всех социальных сетях «Счастье каждого — в счастье ближнего». Я объясняю: чтобы чувствовать себя счастливым всегда, а не кратковременно, нужно научиться радоваться достижениям другого человека. И вожатые, и начальники лагерей счастливы тем, что у них перед глазами – сотни поводов для счастья. Поэтому моё напутствие: «Каждый миг делайте счастливыми своих ближних, и тогда это и к вам вернётся бумерангом: и в земной жизни и даже после неё».